Бригадиры (Б. Бухарина)

Человек с характером

Спускаясь в шахту, бригадир очень спешил и откладывал все дела на вечер, после смены. А где-то в середине дня только в одном-единственном месте не выдержало крепление. И сквозь маленькую щель черная юрская глина вырвалась, подобно птице из клетки, и устремилась в забой. Грунтовая вода пробивала себе дорогу в действующий тоннель станции "Дзержинская" из второго наклонного хода, который начали строить в 1967 году. Срочно устанавливались новые насосы... В шахту спускался дополнительный крепежный материал.

Авдюхов и не заметил, как кончилась его смена. Пришла новая бригада, и он сказал своим ребятам, что можно подниматься на-гора. А сам продолжал работать.

Никто не просил его остаться. И никто не спросил, почему он остается. Это было само собой разумеющимся. Сам он подумал: надо помочь, бригадир молодой, ему придется трудно. А начальник смены знал, что Авдюхов здесь очень нужен. Кто лучше его сможет закрепить забой?

Так он проводил на-гора и вторую бригаду. И крепил уже с третьей...

Рассказывая о том, что произошло в забое, Авдюхов и словом не обмолвился, что три смены подряд не выходил из шахты. А когда его спросили об этом, сказал между прочим:

- Ничего особенного. Просто было нужно.

Рис. 59. Из депо - в первый рейс

Чувство долга очень хлопотливое чувство. Оно заставляет человека лишний раз беспокоиться, не дает порой спокойно спать. Но Авдюхову такое беспокойство по душе. Это уже в его характере.

Сколько волнений было у бригадира с московскими Черемушками!

В новый район должно было прийти метро. Строители уже готовились приступить к работе, а проектировщики все еще не могли решить, как строить участок радиуса - открытым или закрытым способом. Они были за открытый. По их мнению, так дешевле. Но тогда новая Профсоюзная улица опять должна стать строительной площадкой. А ведь только год назад здесь посадили молодые деревца, разбили в центре улицы сквер, заасфальтировали дороги. Нет, опыт подсказывал строителям, что тоннели здесь надо строить под землей. В данном случае это и дешевле, и быстрее.

Бригадиры коммунисты Г. Авдюхов и А. Кондрашов написали письмо в Центральный Комитет партии. Вскоре их пригласили в отдел строительства ЦК. И Авдюхов сумел доказать, почему он за закрытый способ проходки. Его бригаде и поручили этот участок.

Один тоннель прошли эректором, второй - новым механизированным щитом. На пути были камни-валуны. Об них ломались даже победитовые резцы. Машина выходила из строя, а люди продолжали работать. За смену бригада Авдюхова строила по 4 - 5 метров тоннеля. И слово свое сдержала: тоннель был готов вовремя. А нетронутые деревья на Профсоюзной улице продолжали зеленеть.

Он мог не писать это письмо в ЦК. Но тогда это был бы не коммунист Авдюхов. С трибуны Георгий Николаевич говорить не умел, смущался. Но если на своей стороне правду чувствует, так не уйдет, пока своего не добьется. Ведь пошел же он в Министерство транспортного строительства и добился, чтобы Метрострою дали механизмы для наземных работ. Ну не вручную же копать траншею для кабеля, когда рядом, у соседей есть для этой цели "Беларусь". И все тогда говорили: "Вот это характер!"

Те, кто живет на Севере, считают, что характера требует Чукотка. Те, кто на берегу только гости, а дом для них корабль, говорят, что море требует характера... И геологи с характером. И летчики-испытатели... Но пусть не такой уж романтичной кажется по сравнению с ними профессия строителя метро, ежедневная работа под землей тоже требует характера. Недра земли, тая в себе много неожиданного, воспитывают настоящий характер. Может быть, и Авдюхов многим обязан именно своей профессии.

Впервые я увидела его на строительстве Ждановского радиуса метро. Многие участки новой трассы уже были пройдены, и только от Таганской площади до Пролетарской заставы никто еще не потревожил подземное царство. До сдачи радиуса оставалось всего полгода. И на самый трудный участок направили бригаду Авдюхова.

Между станциями "Таганская" и "Пролетарская" неглубокий тоннель, который поезд пробегает за считанные минуты. Проходчики Авдюхова проходили его так, как если бы экспресс шел в самой замедленной киносъемке. И если им понадобились на это не месяцы, а недели, то только благодаря тому, что на щите работали авдюховцы.

Этот тоннель от первого до последнего метра оставался загадкой. Он шел под уклон, или, как говорят строители, по кривой. В потревоженных пластах были десятки коммуникаций: газовые трубы и построенный еще в начале века огромный перекачной коллектор. Наверху спешили по своим делам прохожие, мчались по шоссе машины, позванивали на стыках трамваи, а под ними в сыпучем песке продвигался проходческий щит. И рабочие волновались: не даст ли осадку шоссе, не нарушится ли трамвайное движение? Чтобы этого не случилось, бригадир не спешил, когда щит останавливался и проходчики начинали крепить забой. Только сложное крепление надежно сдерживало силу песка. Когда щит снова двигался, все в забое оживало. Здесь, как в оркестре, у каждого был свой инструмент. Трое с правой стороны щита, трое с левой. Один затягивает кровлю, другой откатывает породу... Самое сложное выполняет бригадир. Он крепит лоб забоя.

Бригадир был в этом оркестре умелым дирижером. Ему удивительно шла шахтерская каска. Сам он, широкий в плечах, большой и сильный, отдавал команды - иногда ровно, спокойно, иногда и покрикивал. Разговаривать с ним в забое было нельзя. И только после смены удалось расспросить о работе, о товарищах. Бригадир был уже спокоен и рассказывал так, как будто никакой трудной смены только что не было. Держался он с достоинством, как держится человек, который знает себе цену.

Нет, он не считал, что Авдюхов на Метрострое фигура, - так считали другие, те, кто работал с ним рядом. Они говорили о большом опыте бригадира, о его мастерстве, называли академиком проходки.

Рис. 60. 'Поднимайся в небесную высь, Опускайся в глубины земные...'

У него богатая метростроевская биография. Сорок лет под землей. Лично знаком с плывуном. Знает повадки сыпучего песка, юрской глины, известняка. Работал в кессоне, под сжатым воздухом. Награжден орденом Трудового Красного Знамени и орденом "Знак Почета", получил звание заслуженного строителя РСФСР.

Сам он всегда был убежден, что делает свою работу обыкновенно. И если получается хорошо - значит, хорошо умеет, значит, не зря прожил жизнь. Ведь он-то помнил себя и другим. И он, Авдюхов, когда-то не знал, как замкнуть кольцо, не умел крепить лоб забоя.

На кожевенном заводе Георгий Авдюхов начинал грузчиком. Большого уменья не надо, была бы сила, а ею природа не обидела. Когда крепкий, плечистый парень пришел в райком комсомола и попросил путевку на Метрострой, ему дали ее очень охотно.

Станция "Арбатская" в 1933-м была свидетельницей посвящения Георгия Авдюхова в метростроевцы. Своего первого бригадира, старого шахтера из Донбасса Виндикова, Авдюхов часто вспоминал. Бригадир учил новичков думать, как любую работу сделать лучше, быстрее, чем делалось до сих пор. И больше всего ценил в них сообразительность и точность.

Каждому, наверно, доводилось видеть, как под умелым ударом топора с первого раза раскалывается полено. А если удар не точный, бьют и раз, и другой, и третий - только топор застрянет, а толку чуть... И кувалда, и отбойный молоток тоже слушаются лишь умелых рук.

Виндиков начинал с малого - с кувалды. Кто забьет ею марчеванку на целое деление с одного удара? Сейчас не вспомнить, какой по счету удар Авдюхова был правильным, но урок запомнился на всю жизнь.

В 5-м СМУ Метростроя говорили, что в бригаде Авдюхова самая высокая производительность труда, самая высокая зарплата. Когда бригада ведет проходку и быстрее других монтирует кольцо - это понятно. Но авдюховцам приходилось и породу убирать, и территорию очищать - так всегда бывает перед пуском нового радиуса, - и здесь у них выработка высокая.

Опять "точный удар"... Можно подавать материал вручную, а можно использовать лебедку. Необязательно выбрасывать землю из аванзала лопатой, можно самим сделать подъемник.

Высокая выработка, отличное качество работы, хорошая зарплата - лучшая характеристика бригады. И к Авдюхову охотно шла молодежь.

Сказать, что он человек мягкий, - значит сказать неправду. Бригадир он был строгий. За опоздание отругает, за прогул накажет. Но поступит всегда справедливо. Может быть, поэтому и избирали его коммунисты много лет подряд парторгом участка.

А бригадирский стаж Георгия Николаевича намного больше - 35 лет. За эти годы в его характере утвердилась еще одна черта - ответственность за людей, которые рядом с ним. О своих проходчиках он знал все: где живут, как отдыхают, чем интересуются.

Как-то узнал бригадир, что у Ивана Петрова в семье непорядок. Вот и работа не клеится. Он жену винит, жена - его. Предупредил бригаду:

- После работы никто никуда. Едем к Ивану домой.

Смена была ночная. Устали. А ехать далеко за город. Но поехали всей бригадой. А потом еще и на чулочную фабрику съездили, где жена Петрова работала. И может быть, впервые от бригадира услышала жена теплые слова о своем муже. Услышала и поверила, что многое еще в их жизни можно поправить...

Давно исполнилось пятьдесят, Авдюхов мог уйти на пенсию. Ему говорили:

- Хватит тебе в земле копаться, погрейся на солнышке.

А его в 1971-м опять можно было встретить на "Дзержинской", на реконструкции среднего зала той самой станции, которую с таким трудом построили комсомольцы-добровольцы в 30-е годы. И снова здесь было нелегко. Рядом бегут поезда. А грунт все тот же плывун, за которым следи в оба.

- После смены обязательно расскажу, какая она, встреча с молодостью. А сейчас спешу, - сказал он, спускаясь в шахту.

Это была его последняя смена перед уходом на заслуженный отдых и одна из последних встреч с метро перед уходом из жизни.